Бирюзовец 66-71
Сайт выпускников 1-го факультета Рижского Высшего Командно-Инженерного
Краснознаменного училища имени Маршала Советского Союза Бирюзова С.С.
Схема г. Рига п. Лиласте

Посвящается нашим родителям, учителям и первым командирам, тем, кто прошел Великую Отечественную войну, не просто прошел, а победил, при этом остался жив и дал жизнь нам.

 

Никончук Н.Н. Женева-85. Глава 5.

2013-09-05 12:38:57

( наверх )

ГЛАВА 5. ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ В ГЕРМАНИИ

     Чтобы не утомлять читателя уже известными фактами, я как мог, постарался быть кратким в изложении ранее засекреченных материалов. Теперь можно об этом говорить, не боясь за последствия.
     Действительно, даже на конец войны 1945, Гитлер так и не успел создать свою атомную бомбу, к которой стремился и был к этому  близок. От атомной войны мир спасла ошибка в расчетах немецкого профессора Вальтера Боте. Историки так и назвали ее – «ошибкой Боте» (кстати об этом подробно и много написано, в том числе и у Антона Первушина в своей книге «Астронавты Гитлера». -М: ЯУЗА, Эксмо, 2004). Что было бы, если бы не эта ошибка, трудно себе даже  представить, лично я не представляю. Ну да ладно пойдем дальше.
     История развития ядерного оружия неразрывно связана и с историей их ядерных носителей. Именно Германия в свое время вцепится зубами в идею создания оружия массового поражения, в чем и преуспеет. Именно Германия первой возьмется  за средства их доставки: крылатые ракеты, самолёты, самолеты-снаряды…
     Когда в 1932 году Адольф Гитлер придет  к власти, его страна уже давно похоронит условия Версальского мира, мысли реванша за Первую мировую ее   не будут покидать долго. Пора начинать новую войну! Кто вошел в главные противники  Гитлера? В его только что написанной книге «Моя борьба» чётко об этом сказано: марксизм и еврейство.
     Довоенные успехи физиков-атомщиков, химиков, других светил инженерной мысли развитых стран мира в создании нового оружия, так называемого «оружие возмездия», Германия поначалу не оценила, боялась подвоха.
    -Все это еврейские «штучки»!- любил повторять фашистский главарь в ответ на предложение немецких ученых активизировать работы в ядерных исследованиях и в разработке ракетных носителей. – А у Сталина кроме экспроприации, коллективизации и индустриализации в голове вообще ничего нет!
     В начале 40-х Германия спохватится, но будет поздно. Времени на создание атомной бомбы ей катастрофически не хватит. А вот с легкой руки шефа гитлеровской авиации Геринга, проекты создания беспилотных носителей взрывчатых веществ будут ежедневно  претворять в жизнь с фантастическим упорством.
     -И как  же мы назовем новое летающее оружие?- спросил как-то Геринга Адольф Гитлер, находясь на загородной даче под Берлином.
     У Геринга ответ был подготовлен заранее:
     -«Фергельтунговаффе» (vergeltungwaffe – в переводе «возмездие»), - не задумываясь ответил Геринг, - а чтобы краски зря не марать, на фюзеляжах этих монстров натрафаретим одну только первую букву - V (ФАУ)!

     Десятилетний труд гитлеровских ракетных конструкторов, умело скрытый от глаз всего мира, увенчался успехом в конце 1942 года. Отснятые на кинопленку секретные материалы с кадрами испытания ФАУ-2 впечатлили даже самих их создателей:
    -Неплохо бы показать все это нашему фюреру,- закончив просмотр кинохроники, предложил один из главных создателей ракет талантливый 30-ти летний Вернер фон Браун.
    -Ты знаешь, Вернер, если мы ему это  покажем, да еще в день его рождения, мы с тобой все равно не станем самыми уважаемыми господами в его свите. У него сейчас везде  успехи и без нашего участия,  -  осторожничал  47-летний его  коллега Вальтер Дорнбергер, - 20 апреля 1943 года ему стукнет 54 года, а  в этом возрасте властелины непредсказуемы.
     Действительно, данная идея оказалась пока не востребованной. Успехи Германии на русском фронте пока не требовали дополнительных усилий, а тем более «дурацких инициатив». Кто не знает, что инициатива в любой Армии, даже в немецкой, наказуема? Но разве что разумная…
     Стоит отметить,  что осечки с захватыванием чужих территорий   у немцев все же начались: в декабре 41-го под Москвой, зимой 42-43 под Сталинградом, но у кого их не бывает? Когда же в июле 1943 г. немцы были разбиты еще и под Курском, стало ясно, что это не последний кулачный удар Советов. Впереди может быть и похуже. Вот тут то и пригодилась кинохроника испытаний ФАУ. Всё надо делать вовремя!
    7 июля 1943 г. в ставку Гитлера под Растенбургом со всеми предосторожностями был доставлен секретный фильм вместе с его «создателями». Гитлера сопровождала свита в лице Кейтеля, Йодля, Буле и Шпеера. Вид Гитлера не отличался статью: повисшая на  плечах черная накидка, обозначала и без того сутулую с детства спину,  черная же челка с черными брюками еще больше дополняли его нелицеприятный для глаз портрет.
     На экране замелькали кадры взлета А-4 (ФАУ-2). Браун комментировал самолично, боясь ненужных вопросов:
     -Ракета транспортируется платформой Майллера с помощью тягача. Бездорожье не допускается. С прибытием на место старта, ракету поднимают с помощью механизмов в вертикальное положение и ставят на пусковой стол. Заправка осуществляется с помощью насосов: отдельно окислитель (жидкий кислород), отдельно горючее (75% этиловый спирт). Затем ракету разворачивают на нужное направление стрельбы и производят пуск. Турбонасосный агрегат запускается  парогазом, получаемым путем соединения концентрированной перекиси водорода с раствором перманганата калия.
     Когда в зале включили свет, первым тишину нарушил Гитлер:
     -Какие ТТД ракеты,- спросил он комментирующего Брауна.
     На что Браун безошибочно доложил:
    -Вес  ракеты 13 т.; вес  ГЧ- 800 кг; длина ракеты-14 м; наибольший диаметр (без размаха стабилизаторов)-1,6м;  дальность стрельбы  290 км.
    -А это что за «монстр»?- поинтересовался у Вальтера Дорнбергера Кейтель, показывая на стенд с крылатой ракетой.
   -Это самолет-снаряд ФАУ-1, имеет длину 8 метров и несет боевую головку весом до 1т. Пульсирующий воздушно-реактивный двигатель, установленный в задней части фюзеляжа,  питается 80-октановым бензином. Окислителем является обычный окружающий нас воздух. Размах крыльев -5,5 метров. Для предварительного разгона снаряда имеется пусковая установка, которая через наклонную трубу с помощью поршня и придает ему предварительный разгон до скорости не менее 240 км в час.
     -А движущий двигатель поршня дизельный или внутреннего сгорания?- с деловым видом обратился министр вооружения Шпеер.
    -Ни то и не другое, поршень приводится в движение за счет газов, образующихся при распаде перекиси водорода. Примерно так же происходит запуск турбонасосного агрегата и на ФАУ-2. 
     Гитлер с укором заметил:
     -Поздновато вы, доблестные мои рыцари, спохватились, вот если бы у меня были эти «кувалды» в 39 году, дело  до войны возможно бы и не дошло, сами бы к нашим ногам приползли. Хорошо, можно ли довести выпуск этих ракет до 2 тыс. в месяц? Подготовьте проект приказа «Об окончательном завершении подготовки ФАУ к серийному производству» и думайте дальше, мне нужна ракета способная нести головную часть весом не менее 10 тонн и дальностью до 5 тыс.км.!
     -Теоретически две тысячи в месяц возможно, но практически сейчас это не получится. Германия на сегодня не производит столько спирта, сколько съедят  все эти ракеты ФАУ-2, - доложил министр вооружения Шпеер.
     -Хочу заметить, что в отличии от ФАУ-2, мы уже по полной программе  выпускаем с заводских конвейеров ФАУ-1. Эти ракеты хоть и не так далеко стреляют, но спирта не требуют, и до Англии долетают без проблем, – вовремя нашелся В.Дорнбергер.
     И тем не менее Гитлер не скрывал своего восторга. Он облобызал  в лоб головного конструктора ФАУ-1 Дорнбергера, а создателя ракеты ФАУ-2 Брауна чуть не задушил в своих хилых объятиях. Наградные кресты,  как горох, посыпались на мундиры новых героев Германии.
     Гитлер не шутил, к концу июля 1943 г. он потребовал всем заинтересованным отраслям Германского ракетостроения выйти на плановые режимы. Согласно этих планов производство и ФАУ-1, и ФАУ-2 должно было быть доведено до 3 тыс. в месяц!
     -А спирт мы в Европе найдем! 

***

     На следующий день после просмотра кинохроники, Дорнбергер с Брауном вылетели в исследовательский ракетный центр Пенемюнде (созданный еще в 1936 г. на Балтийском острове Узедом,  для испытаний и производства ракет ФАУ).  Любуясь с самолета ракетным центром и вспоминая как  до войны  охотились там на уток, они и не предполагали что видят свое детище в таком виде последний раз. Пока же центр, спрятанный от посторонних глаз, действительно творил чудеса, выдавая со своих стапелей тысячи невиданных до сих пор в  мире  ракет.  Сейчас о  Пенемюнде написано много, поэтому чтобы не повторяться, приведу несколько достойных для прочтения строк  описывающих происходящие там в те времена события. 
     Практически все операции по производству, испытаниям и пускам ракет в строжайшем секрете выполняло до 20 тысяч военных и гражданских специалистов. Весь персонал находился на острове под ежечасным бдительным оком гестапо. Выезд с ракетного центра без специальных пропусков  карался смертью. Заказы центра являлись обязательными для любой фирмы Германии. Уже в 1942 году годовой бюджет центра достиг 150 млн. марок, что сопоставимо с расходами всей Германии на производство танков в 1940 году.  Позже, в 1947 году в центре России,  на Валдайских просторах, где берут своё начало великие русские реки Волга, Днепр и Западная Двина, у озера Селигер, советы подберут для таких же целей аналогичный остров под названием Городомля, где также будут строить бараки, испытывать ракеты, также будут охранять и расстреливать персонал за нарушения пропускного режима. Будут там работать и немецкие пленные специалисты-ракетчики с  Пенемюнде.

     Хранить секреты – дело одних,  выуживать их – дело других, а вот анализировать и принимать меры – дело третьих. Англия нутром чуяла – немцы для них что-то замышляют. Еще осенью 1939 никому неизвестный антифашист Куммеров опустил в почтовый ящик  английского посольства в Осло подробный доклад о масштабах, целях и задачах немецкого ракетного центра. Позже уже английский резидент телеграфировал из Осло самому Черчиллю: «На острове Узедом творится что-то непонятное, да и своим режимом секретности немцы перещеголяли самих себя. Данный объект может со временем принести нам катастрофические неприятности, а посему предлагаю над ним установить постоянный  контроль с нашей стороны, а  лучше всего его вообще   уничтожить».
      Дело серьезное, нужно реагировать…
    Стоял август 1943. Уже месяц как англичане регулярно, для анализа обстановки,  получали аэрофотоснимки Пенемюнде. Контроль за объектом был организован тщательный. А вот и сомнения у британцев по этому вопросу закончились: это не парфюмерная фабрика, это не завод презервативов,  это и  есть новое секретное оружие Гитлера, о котором, не умолкая днем и ночью трещали по радио фашистские коментаторы. Вот  оказывается, где они его прячут! Черчилль на совещании с руководством сил государственной безопасности решил не либеральничать:
     -Я даю вам благословение, хотя и не ношу сан священника. Если  уверены, что это новое фашистское оружие, уничтожьте его немедленно, бросьте в это прусачье логово хоть тысячу бомбардировщиков.
     Через неделю на Датском острове англичане нашли ещё и две странные болванки 4-х метровой длины: одна голова, другая хвост. На хвосте  свежей краской зловеще сверкала маркировка V-63 (это  были обломки ФАУ-1).
      -Вот вам и вещественное доказательство! Немцы уже тренируют свои боевые расчеты на этих болванках, скоро начнут пулять ими и по нам.

     17 августа 1943. Пенемюнде жил своей обычной размеренной жизнью. Руководство полигона обсуждало жизненно важные вопросы: как наклепать еще 900 ракет ФАУ-1 к октябрю,  как вовремя доставить сосиски и пиво трудолюбивым полигонщикам, как и где разгрузить очередные транспорты с углем и мазутом.  А когда уставшие от трудового дня немцы прилегли на свои матрасы, почмокивая красным бургунским, августовскую ночную тишину нарушил приближающийся гул моторов. Нарастая, как горная лавина,  600 четырехмоторных английских бомбардировщиков за 10 минут сбросили на ненавидящий ими полигон 1593 т фугасных и 280 т зажигательных бомб. Через несколько дней такие же налеты англичане совершили и на другие важные военно-стратегические объекты Германии (ракетосборочные заводы): завод «Цеппелин» в г. Фридрихсхафен, военный завод «Ракс» в г. Винер-Нейштаде…
    Черчилль потирал руки от удовольствия. Но увы, тараканов-прусаков вывести было не так то просто. Дуста Черчиллю явно не хватило. Ракетное производство Германии  продолжало упорно развиваться. Гитлеровский план по количеству изготовления ракет оставался для Германии незыблем.

     Пока на фронт шли только ФАУ-1. Уже с 4 сентября эти самолеты-снаряды пачками начали грузиться в транспорт и отправляться по указанным направлениям. В сентябре -350 шт., в октябре 500, а затем и по 600-900 штук в месяц! Приказ немецкого военного руководства гласил: «Сошедшие с конвейера ФАУ немедленно отправлять курьерским транспортом к месту предназначения и использовать там в течении 3-х суток. Длительного хранения не допускать!». Приказ приказом, а стартовые площадки для ракет пока ещё не готовы. Куда стрелять – ясно, но как  стрелять?
      Поздней осенью на побережье Франции в районе Па-де-Кале со звоном и искрами вгрызались в мерзлую землю кирки заключенных местных концентрационных лагерей. Немцы спешили за зиму 43-44 гг. сделать всё. Они практически  уже приступили  к строительству стартовых ракетных площадок для ФАУ-1 (ракетам ФАУ-2 площадки были не нужны, они запускались практически с любой ровной площадки местности). Английские разведывательные самолеты бдительно отслеживали подготовительные работы коварного противника, а немцы, будучи  всегда искушенными  тактиками в военных уловках, хитрили и строили стартовые площадки как настоящие, так и ложные.
     В ноябре 1943 г. Германия приняла также решение  о расширении деятельности недавно поврежденного англичанами ракетного полигона Пенемюнде. Немцы не дураки, они понимают: в одну корзину все яйца  класть нельзя! Почему бы не реконструировать для этих целей другой полигон, например – польский артиллерийский полигон (около Близны, в 30 километрах к югу от Милека, Краковское воеводство)?
      Причины обращения внимания на польский полигон были  и другие. Если Красная Армия и дальше будет так стремительно наступать, её можно остановить только ракетами. После того, как началось массовое производство ракет ФАУ-2, возникла проблема  и в обучении большого количества боевых расчетов пуска  обращению с ними.
     В районе старта ракет в кратчайшие сроки с насиженных мест было вышвырнуто все местное  польское население, построены новые бараки для ракетчиков, бункера и пусковые площадки для ракет. Вся запретная территория была обнесена  многорядным периметром колючей проволоки, кругом ДОТы, ДЗОТы. Добрая сотня  породистых немецких овчарок одним своим видом давала понять неискушенным:  попробуй только  сунься сюда! Для узкого же круга лиц это место  так и осталось называться артиллерийским полигоном  «Близна».
     В качестве района мишеней для тренировки боевых расчетов немцы приняли решение использовать Пинские болота, находящиеся всего то  в 320 километрах к северо-востоку от Близны.  В пинских  деревнях, в местах приема ракет, пока никого не трогали, да и зачем: немцев там нет, а местных хуторян не жалко, дороже будет их оттуда выкуривать. 

***

     Только к середине мая 1944  Германия, наконец, была готова приступить к нанесению массированного удара ФАУ-I по Лондону, поскольку стартовые позиции во Франции были закончены. План удара по английской столице был крайне прост, его  Каммлер ( главный идеолог применения ФАУ генерал-лейтенант войск СС, доктор-инженер) и довел на совещании у  Гитлера:
     -В один из весенних дней  "Х", в 4-е часа утра, методом беглого огня мы запускаем по Британцам  300 ФАУ и так ими  долбим  до обеда, в обед  же  устроим  им «салют» одновременным ударом сотней ФАУ, а на ужин – еще один «салют», но помощней – две сотни!
     -Ты молодец, Ганс, -хорошо придумал, от такой мельницы они по другому запоют, - радостно хлопая по загривку командира «артиллерийского корпуса» главаря немецких    ракетчиков Каммлера, торжествовал Гитлер.
     Но спешили и англичане. И высадка американцев в Нормандии  (6 июня 44г.) уже началась. Может лавина объединенных сил Западного фронта сметет фашистов с насиженных мест? Но как это сделать быстро, ведь опыта-то маловато. А резину тянуть тоже нельзя, а вдруг у немцев атомная бомба уже изготовлена? Вперед и только вперед! Незнающие аналогов, грандиозные сверхсекретные стратегические операции пошла в ход: с одной стороны открытие второго фронта, с другой стороны знаменитое Сталинское наступление. Но и Каммлер не хотел сдаваться заранее. Министр пропаганды третьего рейха Иозеф Геббельс, подливая масла в огонь, накануне выступил в прямом радиоэфире: «Наступательное оружие, которое мы применим на днях, будет совершенно новым. От него не спасет никакая оборона, никакая броня. Здесь не поможет ни зенитная артиллериями, ни сам Бог… Я даже сам не могу себе представить - что может быть страшней того, что в скором времени обрушится на Вас, уважаемые сэры».       
     «Закусив удила» немцы с 12 июня 44г. с яростью набросились на свою жертву. Все лето били «салюты» – ФАУ-1. Свыше 9 тыс.шт. самолетов-снарядов было запущено на головы англичан. К  счастью лондонцев больше половины из них не взлетало из-за низкой своей надежности. Тогда Геринг предложил свои услуги Дорнбергеру:
     -Бери мою авиацию и цепляй свои болванки под фюзеляжи самолетов, улучшим тем самым эффективность поражения  противника, а там сочтемся.
Взвесив авантюру Геринга, Дорнбергер от нее отказался:
     -Нечего к чужой славе примазываться, мы и сами с усами!
     Это окажется большой ошибкой для Германии!
    А пока для англичан начались кошмарные ночи. Когда в ночном небе появлялся необычный шум, совершенно непохожий на рев самолетных движков,  завывали сирены воздушной тревоги и Лондон  начинал  тоже стонать. ФАУ, звеня словно металлическими цепями, резко пикировали и через какие-то секунды оглушительно взрывались.
     -Вот действительно чудо – «самолеты» падают, а летчиков в них  нет!
     Немцы не стали долго мучить англичан загадками и после первого же налета по радио сообщили:   
    «Прошлой ночью и сегодня утром южная Англия и Лондон были нами подвергнуты бомбардировке снарядами новейшей конструкции, снаряженными ВВ большой разрушительной силы».
     По некрологам в английских газетах немцы анализировали точность попадания своих ракет.

     Беспокойства англичан вполне предсказуемы, немецкие ракеты их сильно тревожат. А как же реагируют в это время Советы на ракетное оружие Германии?  Немцы же могут применить ФАУ и по Красной Армии. Пока никак не реагируют! Кто не слышал русскую пословицу: «Пока гром не грянет…», но русских пока проносит. Да и немцам было не до русских, практически их секреты не покидали  границ в сторону востока.
     В информированности Сталина первую лепту сыграли, надо полагать,  конечно англичане. Еще после первых ударов ФАУ-1 по Лондону Сталин  13 июля 44г. получил секретное послание от У.Черчиля:«Видимо Германия располагает новым ракетным оружием, которое  для нас, да  и для Вас скоро представит серьезную угрозу. Если Вас не затруднит прошу допустить наших специалистов в оккупированную вами польскую зону для обследования района г.Дебице-Хайделагер. Нам хотелось бы выяснить технологию недавних запусков оттуда их ракет и где конкретно находились пункты их запуска? Мы с Вами непременно поделимся полученной информацией».
     15 июля Сталин ответил Черчиллю: «Просьба уточнить, где находится эта Дебице? Насколько мне известно – в Польше их три».
     19 июля Черчилль Сталину: «Дебице расположена на ж/д ветке между Краковым и Львовом. Не тяните пожалуйста резину, Вам это тоже пригодится».
     У англичан тревога возрастала с каждым днем. Сталин же был, как казалось, «безразличен и спокоен», он даже как бы «забыл» про письмо.
     Но через три дня, «случайно» вспомнив про переписку, вызвал к себе генерала Воронова:
     -Что там в Дебице слышно? Когда он, наконец, будет освобожден от немцев?

    29 августа Воронов доложил, что Дебице уже полностью освобожден.
    Конечно, Сталин английское предупреждение не забыл. Еще 15 июля после сообщения Британии о «Чуде-оружии» начальник артиллерии Советских войск Яковлев был вызван к нему:
    -Мы получили информацию из Лондона. Немцы располагают новым оружием, оно есть и в Польше, которая практически нами уже освобождена. Прошу Вас разобраться. Кстати, доступ англичанам в нашу зону предоставлять только в те районы, в которых Вы уже  предварительно  все проверите. Ясно?
     По приказу командующего артиллерией 1-го Белорусского фронта генерала Казакова и начальника разведки фронта генерала Трусова часть войсковой разведки была направлена в леса на поиск обломков ракет в район испытательного полигона. Как ни странно, но погожие  сентябрьские дни 44-го удачи нашим разведчикам не принесли, зато грибами они отъелись на славу. Запивая поджаренную на костре дичь недавно добытой польской самогонкой  фронтовые разведчики негодовали:
     -В каждую дырку нас затычкой суют, в августе 44-го в Западной Белоруссии непонятных шпионов ловили, теперь какие-то ракеты в Польше ищем. Что это наша работа,  мы же не СМЕРШ?

***

     В чем-то они были правы. Для обследования польского испытательного полигона «Близна» нужны были люди, разбирающиеся в современном сложном вооружении.  Разведчикам этого было не понять. Наконец вверху было принято решение  об отправке на поиски ракетного оружия специалистов по авиации, ракетам и другой передовой военной технике. Практически всех поисковиков   набирали  в Московских технических институтах. Всех участников групп поиска «переводили» в особый ранг, им присваивали большие воинские офицерские звания, предпринимались все меры  режима секретности с присвоением указанным специалистам псевдонимов.
     Осенью 1944 очередная поисковая группа под кодовым названием «Ракета», сформированная на базе Московского НИИ-1, прибыла в распоряжение командира артиллерийского полка гвардейских минометов Гайдукова, где с ним и скорректировала свои планы по поиску следов «фантастического оружия»:
     -Не морочьте мне голову, даю вам ребята, в придачу, свою разведроту, вот и чешите с нею по Краковским местам, какой вам еще инструктаж нужен? – этими словами Гайдуков благословил группу поиска, не зная, что через какой-то год ему самому предстоит вооружаться найденным фантастическим немецким  ракетным оружием.
     Уже на второй день поиска группа набрела на какое то металлическое существо. Заместитель начальника НИИ-1 авиаконструктор Виктор Болховитинов вместе с учеными (А.Березняк, А.Исаев, Б.Черток, В.Мишин, Н.Пилюгин, Ю.Победоносцев, М.Тихонравов) в этих железяках ракету не узрели. Но когда спустя два дня разведчики Гайдукова вытянули с болота гигантскую камеру сгорания, куски топливных баков и другие детали все в один голос закричали:
     -Такого не может быть!
     Найденная камера могла создать до 20т тяги, тогда как самая последняя разработка НИИ-1 создавала всего 300 кг.
     -Ну и чертовщина, -удивлялся один из специалистов группы Борис Черток,- и работает не понятно на чем, ну уж точно без азотной кислоты...
    -Понюхай, чем пахнет, еще и запах спирта сохранился, удивил его молодой Глушко (будущий создатель ракеты-носителя «Энергия» для многоразового космического корабля «Буран»), -а мы дураки в ракетном топливе только керосин в кислороде и видили. Держу пари, немцы использовали кислород со спиртом!
     «Богатый» улов сразу был засекречен, а на приехавших, по соглашению сторон, англичан – смотрели свысока:
     -Дураки! Что они теперь   после нас здесь найдут?
     Но англичане приехали не с пустыми руками. Карта всех точек падения и старта ракет им была предоставлена еще два месяца назад местными польскими партизанами. Несмотря на предварительное прочесывание местности советскими специалистами, у англичан «улов» оказался еще приличнее. Кроме камер сгорания и корпусов ракет, откопанных у реки Буг под Брестом, они нашли и приборы управления ракетой.
     -Нам один экземплярчик не подарите? - без особых на то надежд, предложил  англичанам  В.Ф.Болховитинов.
     -Но уж, нет, каждый умирает в одиночку!

    Черчиль был признателен Сталину за Польшу и 16 октября это подтвердил в своем письме. Теперь уже всем стало ясно: остальное фантастическое оружие надо икать в самой Германии. Она же свои секреты  пока сдавать не спешила. Уходя с Дебицы, немцы тщательно заметали свои следы:
     -Сборочные цеха, лаборатории, стенды, пусковые установки, склады – все взрывать!

     Весной 45-го, когда поражение Германии станет все более очевидным,  с целью первыми, и как можно больше, захватить немецкие военно-технические секреты, союзники по оружию станут строить друг другу настоящие козни.  Черчилль своими мыслями  поделится  с Рузвельтом и американцы не заставят себя долго  упрашивать. В отличие от русских, они оперативно определят для себя цель. Цель же для них была одна: все, что осталось от ракет и ядерного потенциала Германии, должно было быть взято в «надежные руки» или разрушено, дабы не попало в чужие.
     Внимательно следя за происходящим в Европе и оценивая  все это, американцы голосом Рузвельта говорили:
     -«Мы не должны стать хвостом британского льва,  а тем более задницей русского медведя». 

***

      А тем временем немцы пока продолжали использовать по назначению свой недавно созданный боезапас ФАУ. В марте 1945 г. из Западной Голландии пошли в ход даже уже усовершенствованные ФАУ-1. С сентября 1944 по март 1945г. по Англии будет запущено и более 1400 ФАУ-2, причем с каждым днем их запуски будут количественно возрастать.   Опять же к радости англичан, Германия план производства своих ФАУ полностью выполнить не успела (Гитлером  планировалось произвести 12 тыс.ФАУ-2 и 60 тыс. ФАУ-1. Из произведенных 6 тыс. ФАУ-2 и 20 тыс. ФАУ-1 немцы успели запус¬тить соответственно: З тыс. и 16 тыс.).
     Надо отметить, что надежность ФАУ-1 оказалась крайне низкой. На заслушивании  по итогам очередных стрельб Каммлер докладывал статистику военно-промышленному руководству: «20% наших ракет взорвалось прямо на старте, угробив при этом 2500 наших славных германских сынов,  25% были сбиты истребителями, 25% сбиты зенитной артиллерией и только 30%  долетело до цели. Кто ответит за низкую надежность  получаемых нами от вас ракет?».
     Каммлер темнил, из долетающих, в цель попадало только 6 из 10 ракет. Несколько лучше дело обстояло с ФАУ-2, но и здесь 50 % запусков  оказывались неудачными.
   Огромный боезапас  ракет делался немцами конечно не только для Англии. Только стремительное наступление Советских войск на Одере сорвало германские планы ракетного удара по США и Советской Сибири. А такой план немцы готовили. Чувствуя, что авантюра с реваншем за Первую мировую зашла слишком далеко, и цепляясь за свою жизнь, как утопающий за соломинку, Гитлер уже после высадки американцев на побережье Франции, вызвал к себе Каммлера:
     -Послушай Ганс, если ты не хочешь чтобы тебя в ближайшее время перекрестили в русского Ивана, ищи пути выхода из этого пекла и сделай   лучше пекло для американского президента. Этих болванов, не нюхавших еще пороха, нужно проучить!
    Каммлер не любил, чтобы ему повторяли дважды, и уже через месяц штабом ракетчиков был составлен вероломный план под названием  «Эльстер» – нанесение немцами удара ФАУ по Сан-Франциско и Лос-Анжелесу. Время торопило. На карту было поставлено слишком много.
      Когда же в феврале 45-го германская разведка доложила Гитлеру о провале «Эльстера», он, как разъяренный бык, навалился на Каммлера:
     -Олух ты, Ганс. Теперь тебе в самый раз пускать не ракету, а себе пулю в лоб. И чем раньше ты это сделаешь, тем лучше будет для нас обоих!

***

     Петля удавки сжималась. Вот уже и горячее дыхание союзных войск  обжигает безрассудные головы ракетчиков Каммлера. Пора принимать решение. Находясь в  своем ракетном пристанище Нордхаузена, Каммлер отдал  последний в своей жизни приказ:
     -Выезжаем в «Альпийскую крепость», там судьба и определит каждому из нас, кто и что в этом мире заслужил. Мне же уже ничего не надо, я свою песню спел.
Это было 3-го апреля 45-го. А когда союзники на 9-е мая по-христиански праздновали свою совместную победу, американский генерал Дональд Путт,  участник  операции "Бумажная скрепка", тайно от советских войск, вывел, прямо с накануне остановленного немцами конвейера Нордхаузенского завода, последнюю сотню комплектных ФАУ. Доложив о выполнении ответственного задания руководству и выпачкавшись  еще невысохшей камуфляжной краской «ФАУ», Путт неистово кричал:
     - Не забудьте загрузить техдокументацию и не дай бог хоть один  ящик останется союзникам!
     - Но у нас нет больше ящиков и транспорта тоже нет!
     Путт, проверив каждую загруженную машину, сразу же вышел из ситуации:
     - Пакуйте ящики плотнее, а из двух продуктовых, выгружайте галеты, пусть лучше они станут нашим символичным подарком русским.
     Через неделю бесценный ракетный груз, доставленный Путтом в Антверпен,    уже рассовывался по трюмам морского каравана, готовящегося отчалить по первой же команде  к берегам американского континента.

***

     Война подходила к концу, а вот  поступлений трофейной немецкой ракетной техники в Красную Армию пока так не предвиделось.
     -Союзники уже форсировали Рейн, выходят к Эльбе, значит, все ракеты они сами и захватят,- терзалось главное артиллерийское управление.
     23 апреля 1945 г. советское военное руководство определило  уже вторую,   усиленную партию специалистов, отправляемую в Германию: 
    -Нельзя сидеть сложа руки и игнорировать положительный опыт врага, надо продолжать искать следы ракет, даже после американцев!  Нами уже даны указания тем, кто будет вас  опекать в Германии, все  они – достойнейшие боевые генералы .
     В состав партии вошли, как те, кто уже побывал на польском полигоне «Близна», так и новые члены: В.С.Будник, В.П.Глушко, А.М.Исаев, Д.И.Козлов, Б.Е.Черток, Г.А.Тюлин.
     Партия распределилась по группам:
     группе генерала Л.Гайдукова достался Берлин с его окрестностями;
     группе генерала А.Соколова  – район полигона Пенемюнде;
     группе генерала А.Тверецкого –  пока еще оккупированная американцами Тюрингия.
     Н.Д.Яковлев, главный советский артиллерист, напутствовал отлетающих:
    -Я не понимаю нашу авиацию, ей же ракеты ближе, чем нам –артиллеристам!  Ну да ладно, не Боги же горшки обжигают, может  и лучше, что именно нам артиллеристам  эти ракеты и всучили. Братцы, изучайте все от Берлина до Пенемюнде. Составьте списки фирм и предприятий, участвовавших в производстве ФАУ, списки специалистов и даже толковых рабочих. На это вам  месяц, нам к началу 1946  надо подготовить выпуск ФАУ уже на Германских заводах.
     Только 1 июня 1945 советские специалисты по ракетной технике наконец-то открыли покореженные от взрывов ворота немецкой тайной кузницы ФАУ – ракетного полигона Пенемюнде. Поздно. Спасаясь от Советских войск, уже в конце января 45-го гитлеровцы на 2-х тыс. грузовиках с прицепами практичес¬ки полностью вывезли с Пенемюнде в Тюрингию (Нордхаузен) наиболее ценное ракетное оборудование, а с ним и ракеты. Однако, пока неискушенным, советским специалистам и того, что осталось после вывоза с Пенемюнде, вполне хватало. Они еще не пришли в себя от увиденного в Польше, а тут новые потрясения. Советские новоиспеченные ракетчики с ожесточенным упорством осваивали невиданную для себя ранее немецкую технику - фантастику. Им, по уши завязшим в своей интересной исторической работе, выходные  были не нужны.
     Летом 45-го советские  специалисты-ракетчики под руководством Тверецкого ознакомились   с секретным заводом под Нордхаузеном, где немцы, после эвакуации с Пенемюнде, умудрились "склепать" с февраля по апрель 45-го еще не одну  сотню ФАУ-I и ФАУ-2. 
    Разграбив ракетные архивы Нордхаузена, американцы, согласно межгосударственному соглашению, организованно перешли демаркационную линию, освобождая тем самым Тюрингию для Советских войск. 14 июля 1945 г., уже через сутки после ухода американцев, в Нордхаузене хозяева поменялись. Ими стали части 77 гвардейской дивизия 8-й гвардейской  Армии.


     Специалистам Бориса Чертока пришлась по душе бывшая вилла Брауна, находящаяся невдалеке от Нордхаузена, в небольшом городишке Бляйхероде. Советские поисковики важно расхаживали по особняку:
     -Даже плюнуть некуда, кругом линолеумы, - ворчал только что назначенный комендантом  нордхаузенских строений, бравый старшина Блух. (О данном герое мы ещё с вами не раз будем говорить. Запомните его.)
      Особую значимость особняку Брауна придавали четыре туалета, три ванны, да спальня с зеркальным потолком. Зайдя в спальню и вытянувшись во весь свой немалый рост на заправленную белоснежной периной кровать,  комендант-старшина искренне позавидовал:   
     -Вот жили же черти!
     Вдруг, в спальню зашел Черток. Увидев такую бесцеремонность старшины и беспрецедентное хамство, по отношению к своей фамилии, он  прохрипел:    
     -Что это такое, с кем имею честь наблюдать такое свинство?
     -А я с кем имею честь, -нехотя поднимаясь с кровати, нагло ответил комендант, вошедшему не то в военной, не то в гражданской форме.
     -Я, директор научно-исследовательского института "Рабе"- майор Черток.
     -Комендант вашего института старшина Блух, - заикаясь от волнения, представился виновник беспорядка (заметьте, пока ещё старшина–прим.автора).
     -Я думаю, старшина, у нас с вами работа "пойдет", если вы с этого начали.
     -Так точно товарищ майор, сработаемся, -выпалил Блух.
     -Ну, а раз так,  вот вам  первое мое задание, – и Черток озадачил Блуха вылизать все комнаты, ванную и туалет в придачу.
    Черток открыл соседнюю комнату: о ужас, и там не выдержав всех скитаний и откинув перину, как был в пыльных сапогах и полном обмундировании, валялся  ещё один его соратник - Исаев. Увидев Чертока, Исаев лежа  в кровати, достал «Беломор» и закурил:
    -А ты знаешь, Борис, совсем уж не так плохо в этом «проклятом логове фашистского зверя!»

     Институт Чертока становился на ноги. Экзотическое его название «Рабе», т.е. "Ворона" было вполне уместным на первых порах его существования. Никто толком не знал, с чего начать.
     -"Ворона" и мы тоже вороны, - смеялись ракетчики. 
     Но в работу надо было включаться. Блух с усердием выполнял "спецзадание" Чертока, забыв про казусы с белоснежной постелью браунской виллы. Ему было предписано проводить агитацию среди бывших немецких специалистов и за продпайки оформлять им визы в "Ворону". За месяц Блухом было оформлено 200 немцев. Но особого толку от им  набранных  кадров не было.
        -Не в коня корм, - глядя на его работу  говорил Черток, -и кого ты мне только не наприводил сюда?    .
    -На безрыбье и рак рыба, -возражал ему комендант, с упорством  выписывая предписания подобранным им накануне немцам для участия в исследовательских ракетных мероприятиях,- по закону диалектики количество всегда перейдет в качество!
     Время летело быстро, уже и лист с дерева начал искать, как бы помягче приземлиться на землю. Чем больше «Ворона» засовывала свой нос в секреты поверженной Германии, тем больше наваливались на нее заботы и хлопоты (та же участь в дальнейшим постигнет и группу «Выстрел», которую скоро возглавит Королев).
     Немцы, прирученные комендантом института за паек, с гордостью показывали "Вороне" сказочные цеха подземного завода «Миттельверк», находящиеся в 4-х км. от Нордхаузена:«Это местная гора Конштайн, она насквозь пронизана  четырьмя 3,5 км. штольнями с проложенными в них ж/д путями. Еще 44 километровые поперечные штольни составляют в конечном итоге и весь этот подземный завод. Мощность завода немцами была рассчитана на выпуск 30-35 ракет ФАУ-2 в сутки. Для ваших советских специалистов, да и для американских, эти цифры, наверное, поражают воображение  не так ли?».
Строительство  завода еще с 1937 года велось заключенными местного концлагеря «Дора-Миттельбау» (филиал Бухенвальда). Его цеха  были оборудованы под 70-ти метровой толщиной горы, где 12-ть тысяч заключенных (из них кстати пять тысяч советских военнопленных) работали, жили и умирали. Покидали они свой «приют» только трупами, чтобы потом сгореть в крематории. Секретные службы Германии планомерно уничтожали их, как своих рабов, ведь утечки информации быть не должно! Еженедельно, а порой и чаще, подземелье пополнялось живой силой – 700-800  человек. В опустевшие вагоны  грузили столько же обезображенных трупов, которые везли обратно в Бухенвальд, для сжигания в крематориях. А на их место эшелоны уже везли новых рабов. За малейший перерыв в работе в штольнях, рабов отправляли в бункер, где голых держали при минусовых температурах. Естественный отбор был прост: или годен к спецработам или подлежишь ликвидации!»
     После увиденного и услышанного, советские специалисты решили не восстанавливать завод-подземелье. Было жутко даже предположить работать в этой братской могиле тайн человеческих судеб. Черток организовал сборку ФАУ-2 из оставшихся после немцев и американцев деталей, неподалеку, в ремонтном заводе Клайн-Бодунген. Эти ракеты планировалось довести до летных  испытаний, хотя сделать это было совсем не просто - слишком многое уже ушло за океан. Коменданту института Блуху в сети улова из бывших немецких спецов попадалась только мелкая рыбешка, крупная уже сделала свой выбор еще в Альпийской крепости, где не тратя времени даром, они как учтивые школьники, учили английский язык.
     "Ворона" тем временем разрасталась, все новые и новые отделы включались в ее работу. Вот и измерительная аппаратура появилась, нашли и светокопию для размножения чертежей. Но чертежей не хватало, а на пальцах, как поняли ракетчики, объяснять что-либо друг другу было невозможно.

***

     Шла  осень 45-го. Рассекая носами хмурые волны Антлантики и нещадно чадя трубами, американский морской караван увозил из Европы лучшие немецкие умы по ядерной и ракетной технике, увозил комплектные ракеты ФАУ, техническую документацию к ним.  Теперь у всех их будут новые хозяева, их знания и опыт  уже с нетерпением ждет сама Америка.
    Вернер Браун, расположившись с коллегой в роскошной каюте морского лайнера и проведя короткую шахматную рокировку, предложил сопернику согласиться на ничью.
     -Вернер, я согласен на мировую. Мы  еще не списаны с этой жизни и думаю, кое-кому пригодимся, ведь едем же не с пустыми руками, - с утешением для себя произнес его коллега.      
     - И не с пустыми головами, -добавил Браун, сгребая в кучу шахматные фигуры.
     Вальтеру Дорнбергеру не повезло, англичане категорично запретили ему покидать Европу:
     -Какие могут быть для него ракеты, он требует высшей меры наказания как нацистский преступник, -не унимались Британцы, - и должен быть повешен как последний мерзавец…
     Через несколько месяцев, а точнее к концу 45-го Вернер Браун с подобранной им командой в форте Блисс  уже соберет свои первые на американском континенте ракеты ФАУ-2, а весной 46-го на полигоне Уайт-Сэндс он же успешно произведет серию их запусков. Не отстанет от него и Дорнбергер,  создавая для Америки новое поколение крылатых  ракет (его англичане все же пощадят и отпустят к американцам за океан в 1947 году).
     В 1969-м году Браун достигнет пика своей славы, когда его "Сатурн-5" запустят с мыса Канаверал с космическим кораблем "Аполлон-11, доставившим на Луну американских астронавтов. Браун станет национальным героем Америки. Дорнбергер национальным героем не станет, но на жизнь себе и своим детям заработает тоже сполна.    Умные головы нужны любому режиму!

***

      Но вернемся к работе советских ракетных специалистов, они тоже спешили. Немецкие разработки ракетной техники, которые русским раньше  даже не снились, надо было уже внедрять, ведь американцы убежали в этом  далеко вперед. Как все это толково организовать? Скоро ведь и конкретные сроки поставят в Кремле.
     Военным ученым-разработчикам предлагались различные варианты организации своего исследовательского труда, в частности закреплялись за каждым советским начальником или спецом набранные Блухом немцы, дрались шкуры со всех фашистских прихвостней – но все в пустую,  не помогало. Во всех службах и отделах "Вороны" движения вперед практически не наблюдалось. Зная, что за срыв задания по голове, мягко говоря, не погладят, Черток через наркома авиационной промышленности А.И.Шахурина решил пробить помощь из Москвы. И помощь пришла. Для осмысливания происходящего привожу текст самой докладной записки:

Докладная записка наркома авиационной
промышленности А.И. Шахурина заместителю
Председателя СИК СССР Г.М. Маленкову
от 8 июня 1945 г.
Секретно
Государственный Комитет Обороны товарищу Маленкову Г.М.

     Докладываю Вам результаты обследования германского научно-исследовательского института ракетного вооружения в Пенемюнде, произведенного заместителем начальника НИИ-1 профессором Абрамовичем Г.Н., который был послан в Германию с комиссией генерал-майора Петрова Н.И. Институт в Пенемюнде представлял собой огромный комбинат, занимавшийся разработкой и испытанием ракетных снарядов.
      Институт располагался на территории площадью около 80 кв. км, имея более 150 зданий и сооружений общей площадью бо¬лее 200 тыс. кв. м. Мощность сохранившейся электростанции института — 30 тыс. кВт. Число сотрудников и рабочих в институте доходила до 7500 человек.
     Институт входил в систему управления вооружения рейхсвера. Руководил им специальный уполномоченный Гитлера генерал СС Каммлер (заместитель Гиммлера). Координацией работы института и промышленности ведал представитель министра вооружений Шпеер. Научным руководителем института был профессор фон Браун, который работал над ракетными снарядами еще с 1932 года.
      Строительство института в Пенемюнде началось в 1935 году. Масштабы работы института можно оценить по 11 гигантским стендам высотой до 30 м, которые легко вмещали для различного характера испытаний (в том числе и при действующих двигателях) такие крупные снаряды, как Фау-2 в натуральную величину. Стенды были оборудованы водоохлаждаемыми стенками, динамометрами для измерения сил, действующих на снаряды, приборами для измерения угловых ускорений свободно подвешенного снаряда, аппаратурой для тепловых измерений и т.п.
     Обращает внимание исключительная целеустремленность работ института. Здесь, несмотря на большую мощь и большое число сотрудников, занимались только ракетной артиллерией — ракетными снарядами, действующими только на жидком топливе и жидком окислителе.
      Эта целеустремленность подчеркивается еще тем обстоятельством, что находившаяся рядом с институтом станция испытания самолетов-снарядов Фау-1 (по показаниям оставшихся в Пенемюнде бывших работников института) не имела никакого отношения к системе института и в отличие от последнего подчинялась непосредственно управлению военно-воздушных сил.
     Институт задолго до прихода Красной Армии был эвакуирован в среднюю Германию (в Тюрингию), куда вывезено производственное оборудование, основные кадры сотрудников во главе с профессором фон Брауном и вся лабораторно-испытательная аппаратура. Остались на месте крупные испытательные стенды с тяжелым оборудованием, цистерны с различными топливами и окислителями, полностью сохранившиеся два больших кислородных завода, действующая электростанция и детали от различных ракетных снарядов.
     По оставшимся сооружениям, найденным деталям снарядов и опросу оставшихся (второстепенных) работников института можно сделать следующие заключения:
1.    Основной тематикой работы института была отработка дальнобойных снарядов Фау-2 (длиной 14 м) с дальностью стрельбы 300-350 км. Снаряды эти были разработаны еще в 1942 году на двигателе со спиртом в качестве топлива и жидким кислородом в качестве окислителя. Однако в полете эти снаряды давали преждевременные разрывы и недостаточно управлялись по радио, что удалось устранить лишь в конце 1944 года, после чего они нашли применение при бомбардировках Лондона (техническое название этого снаряда – А-4). Велась работа по улучшению кучности и увеличению дальности снарядов Фау-2 до 600 км.
2.    В институте велась разработка ракетных зенитных снарядов с радиоуправлением. По форме ракетный зенитный снаряд напоминает снаряд Фау-2, но отличается от него меньшими размерами (длина 8 м). двигатель работает на азотной кислоте в ка¬честве окислителя (кислород не пригоден для зенитного снаряда из-за своей быстрой испаряемости, тогда как зенитный сна ряд должен долго храниться в состоянии полной готовности к стрельбе).
      В результате работы комиссии обнаружены снаряды, а также некоторые чертежи, которые позволяют изучить устройство и действие немецких ракетных снарядов, установить тенденции в их развитии и учесть опыт их разработки.
     Из материалов обследования германского института ракетного вооружения в Пенемюнде видно, что работа по созданию Фау-2 и других типов ракетных снарядов имеет артиллерийский профиль, и поэтому ее целесообразно поручить Народному комиссару боеприпасов, передав ему все сохранившееся оборудование института в г.Пенемюнде.



     Уже в сентябре 45-го прилетела еще одна группа подмоги. В ее состав вошли: Л.А.Воскресенский, Е.Я. Богуславский, М.С.Рязанский, Н.А.Пилюгин, В.Л.Мишин, В.И.Кузнецов. В этой группе прилетел и совсем еще тогда неизвестный 39-ти летний Сергей Королев (имея пока еще скромные успехи в испытаниях жидкостных ракетных двигателей, он успел с 38-го по 44-й отсидеть на Магаданской каторге и в НКВДэшних тюрьмах. Выпустили его на свободу без снятия судимости).
     Несмотря на то, что Москва прислала дополнительные силы, работа все равно шла медленно.
     Пилюгин после работы ночами разбирал по винтикам приборы ракет, снимая с них чертежи. Усердно собирая головоломку из разложенных на столе деталей и не найдя лишних после сборки, он радовался как ребенок.
     Королеву, до своего ареста (1938 г. по делу маршала Тухачевского), мечтавшему о межпланетных полетах, надо было учиться работать исключительно на военные оборонные заказы. Это было для него в новинку.
     9-го сентября 45-го все дела специалистами были отложены в сторону - капитулировала  Япония. Накрыв праздничный стол, ракетчики восторженно произнесли тосты за великую Победу Советского народа.
     Держа не вытянутой руке налитый до краев стакан Сергей Королев был откровенен как никогда:
     -Я, ребята, выйдя в прошлом году с ГУЛАГа, не был так счастлив, как сегодня! Ладно, пусть мы пока не на Марсе и не готовы лететь на Луну, а вот для нашей Красной Армии материал у нас, думаю уже есть, немецкую технологию мы обязательно освоим!
     Руководитель группы – генерал  Гайдуков, выслушав эмоции своих подчиненных, подвел черту:
     -Хочешь мира - готовься к войне! Хоть это и небесспорно, но для нас, военных, это факт. Без успешной доводки немецких ракет в сжатые сроки, нам других побед  не видать.   
     Через час, уже захмелевшие специалисты, как и подобает в таких случаях, выбрав каждый себе партнера по душеизлиянию, горячо доказывали друг-другу известный издревле постулат: 
     -Ты меня уважаешь?
     -Уважаю, Сергей Павлович, - бормотал Гайдуков,- с тобой, хоть на край света!
     -Вот и я с тобой туда же готов, но только не в Магадан!

    Тем временем англичане  пытались тоже самостоятельно запустить ФАУ-2, используя немецкие стартовые команды. Если 1 октября 1945 у них это не получилось, то на следующий день,  ракета, выпущенная с побережья Северного моря возле  Куксхафена, успешно пройдет свою запрограммированную траекторию.  15 октября на очередной пуск ФАУ-2 были приглашены даже представители командования вчерашних союзников: США и СССР. Ракета вела себя безупречно и поразила условную цель в Северном море.

     Зная успехи бывших союзников, Москва держала Чертокскую "Ворону" и Королевский "Выстрел" на коротком поводке. Уже в октябре 45-го после увиденных пусков английских ФАУ, с работами в Нордхаузене и его окрестностях познакомилась  приехавшая высокая комиссия, возглавляемая замом МО по вооружению В.М.Рябовым и министром по вооружению генерал-полковником Д.Ф.Устиновым,  который и обратился к Гайдукову:
     -Ну что генерал, кто там у тебя лидирует «Выстрел» или «Ворона», когда и мы ФАУ запускать будем?
     -Если бы от меня это зависело, я бы и сам на ней полетел. А лидеров у нас нет, каждый своим делом занимается.
     -Ну, это ты мне Гайдуков брось, нет лидеров, сам то за что отвечаешь?
     -За руководство программой подготовки ФАУ к летным испытаниям, -ясно ответил Гайдуков.
     -За это и я отвечаю. Американцы с англичанами уже давно определились, а мы из-за вашего руководства все топчемся на месте.

    Кадровая перестановка в таких случаях, как считал Устинов, лучшее лекарство от всех недугов, главное применить нужную пилюлю и вовремя. Какой им дадут срок в Кремле на все работы? А вдруг один год? А если не успеют сделать запуск?
    «Ворону» подстрелили. Гайдуков вовремя в замы к себе пробил С.П.Королева. "Выстрел" тоже изрядно потрепали. Не тронули только Блуха, которого Черток крепко привязал к себе. Сам Черток с Пилюгиным возглавили отдел системы управления (СУ) ракет, В.С.Будник – совместную советско-немецкое ОКБ. С целью восстановления  производства ракетных двигателей, Королев тут же  организовал при распавшемся институте Чертока еще и завод «Монтанья». Первым его начальником станет будущее светило советского ракетостроения В.Л.Глушко.
     В предновогоднюю ночь 46-го, распивая в вилле Брауна крепкий чаек с американскими галетами («подарок»  генерала Путта) С.П.Королев обратился к сидящему напротив Воскресенскому:
     -Ухожу я в директора Нордхаузена, "Выстрел"  же придется принять тебе, а значит и связь с верхами теперь будешь держать сам. Вот только не пойму я, чего они нас там тасуют, как колоду карт.
     Время шло,  а техническая документация по-ФАУ-2 все еще не была скомплектована. Возглавляемая Будником ОКБ, расположенная в г.Зоммерди (близ Эрфурта) не решила еще и десятой доли того, чего от нее требовалось.
     С легкой руки Воскресенского "способного" Будника заменили энергичным Мишиным В.П., что  дало некоторую  прибавку в работе. В Леестене не шли огневые испытания двигателей, которые проводили А.Исаев и А.Палко. Их решили пока не трогать, а только пожурить, поскольку нашли причину: нужна была всего лишь качественная сборка с применением специальной аппаратуры и приспособлений. Королев не сентиментальничал ни с кем,  а давал  разгон:
     - Привыкли  делать все тяп-ляп. Это же не трактор, а ракета. Если не отвыкнем от этого, не видать нам ни полетов на Марс, ни нового ракетного оружия для Красной Армии…
     Восстановлением наземного оборудования занимался заместитель Бармина В.П. – Рудницкий В.А. Он организовал в Германии целое производство на базе Московского завода «Компрессор», делавшего ранее пусковые установки для «Катюш». Но своего производства явно не хватало и советские ракетчики стали давать заказы немцам по всей советской оккупационной зоне на сохранившиеся от бомбежек заводы. Поверженная Германия заказы выполняла с «радостью» и даже без денег, но за продовольственные пайки. Расширялись и штаты советских спецов. В вилле Брауна уже не хватало мест для работы без тесноты. Пришлось для этого потеснить и местные власти, прибрав к рукам близстоящие здания муниципалитета и управления энергоснабжением. Попросили из кабинета и Чертока:  
     -Борис, не обессудь, но мне, как директору, не подобает ютится в перестроенной твоим Блухом Браунской ванне. А тебе кабинет могу предложить в здании, напротив, - с этими словами Королев дал понять коллегам - кто есть кто на сегодняшний день.
     И все же перестройка работы и замена кадров не давала заметных результатов. Конца работы с такими темпами  не было видно.
     -А ведь и я знаю, какой будет расплата, если мы не приблизимся к американцам,- беседуя с Гайдуковым говорил СП (Сергей Павлович Королев).
     -Американцы нас обошли, и уже намного. Найдут других исполнителей, а нас, как саботажников, заставят тайгу валить, чай осталось ее в Сибири еще не меряно.
    Королев понимал, силами разрозненных групп специалистов, находящихся не только в Германии, но и в Польше, Австрии, Чехословакии выполнить  правительственное задание в установленные сроки невозможно. В новогоднюю ночь 46-го Королев с Гайдуковым решились написать письмо верхам в Москву с предложением объединить силы специалистов, в том числе и немецких, в едином комплексном ракетном научном учреждении.
     В конце февраля 46-го Гайдукова и Королева вызвали в Москву. Секретарь ЦК Г.М.Маленков вместе с Устиновым заслушали их о ходе изучения ФАУ.
     -Что будем делать с вами,  вы же саботажники!
    -Делайте, что хотите, но лучше вам от этого не станет. Нужно создать в Нордхаузене единый научный ракетный центр, а в Союзе испытательный ракетный полигон Красной Армии.
     -Советской Армии, поправляю, только что постановлением ЦК от 25 февраля 1946 г. она переименована!
     17 апреля Маленков в соавторстве с Л. Берией, Н.Булганиным, Б.Ванниковым, Н.Яковлевым, Д.Устиновым  доложил ситуацию Сталину. В Германию Гайдуков вернулся начальником организуемого НИИ, а Королев его заместителем. Шла весна 46-го.   
     Гайдуков взял со стола подготовленный для него отчет:
    «По состоянию на 20 мая немецкими специалистами по заданиям советских инженеров выполнена следующая работа:
     собраны полностью 8 ракет ФАУ-2 с двигателями. На 4 ракеты имеется аппаратура управления, но не отрегулированная;
     на испытательном полигоне в Лехестене продолжаются работы по испытаниям и увеличению тяги ракетного двигателя для ФАУ-2;
    рабочих чертежей на ракету не имеется. Имеются чертежи на отдельные детали. Документация по технологии полностью отсутствует и восстановление ее чрезвычайно трудно, так как изготовление деталей и узлов для ракет ФАУ-2 ранее проводилось на многих предприятиях Германии и оккупированных ею стран».

     Информация в Советском Союзе об успехах американцев в запуске ими ФАУ-2 была  изучена и проанализирована. Пришло время, когда ответные меры по этому вопросу взяла на себя и правящая элита Кремля. 13 мая 1946 года  родилось постановление ЦК ВКПб и Совета Министров СССР «О реактивном вооружении», а 15 мая «О создании под Москвой НИИ-88». Это было то время, когда надо было залечивать раны войны, думать о десятках миллионах людей, оставшихся без крова, полуголодных и полураздетых. Вот тут бы и принять решение о «продовольственной программе» или «всесоюзной проблеме развития и механизации сельского хозяйства». Но о людях у нас привыкли думать по остаточному принципу. Колхозы все и так выдержат!
     13 мая 1946 года председатель Совета министров СССР И. В. Сталин подписывает совершенно секретное постановление Совмина № 1017-419сс «О реактивном вооружении», в котором определялись сроки пуска ракеты типа А-4 (ФАУ-2) - осенью 1947 года. В соответствии с п.16 данного постановления создаётся специальная артиллерийская часть, первое ракетное соединение – 22 бригада особого назначения (БОН), с формированием на базе 92 ГМП (дислоцированного в деревне Берка, в 6 км восточнее г. Зондерсхаузен, Тюрингия, Германия). Командиром 22 БОН назначается генерал-майор Тверецкий Александр Федорович. 22 БОН  была сформирована  15 августа 1946 года. В состав бригады вошли все офицеры группы, которые собирали ракетную технику в Тюрингии, и офицеры 92-го ГМП.
     При Совете Министров СССР создается Специальный комитет по реактивной технике под руководством заместителя председателя Совмина Маленкова Г. В него вошли Министр вооружения Д.Ф.Устинов, начальник Главного артиллерийского управления и первый заместитель командующего артиллерией ВС СССР Н.Д.Яковлев, заместитель председателя Госплана П.И.Кирпичников, заместитель министра внутренних дел И.А.Серов, министр сельскохозяйственного машиностроения П.И.Горемыкин, первый заместитель народного комиссара электропромышленности СССР И.Г.Зубович.

На снимке: генерал-майор Тверецкий А.Ф.

                                      
***

     В степи, на левом берегу Волго-Ахтубинской поймы, военные строители вместе с немецкими военнопленными уже забивали колышки будущего советского военного полигона. Летний жаркий день валил строителей с ног, тучи мошкары готовы были сожрать всех их заживо. Тогда  еще толком никто из них не знал, что они строят. А строили они знаменитый в будущем ракетный полигон Капустин Яр, который и даст в будущем толчок лучшим в мире советским ракетам.
     Капустин Яр - старинное село в низовьях Волги. В его окрестностях Министерство обороны и выбрало место для испытаний ракетной техники. Так появился Государственный центральный полигон, стрелять с которого можно было  на тысячи километров в юго-восточном направлении, где на всем протяжении траектории полета ракет была степь с редкими кашарами казахов, да выселенных Сталиным чеченцев.
     Пока строители тесали березовые колышки, специально завезенные  для этого на степные просторы Ахтубы прямо из Сибири, Москва решила  уже в конце лета 46-го приступить к вывозу «фантастических» ФАУ из Германии. Вместе с ракетами суждено было вывезти и мало-мальски толковых немецких специалистов. Надежда на свой научный потенциал медленно таяла. Да и где их было быстро набрать столько толковых?          
     Первым начальником полигона назначается молодой 32-х летний генерал Вознюк Василий Иванович. Вопреки своему образованию (4 класса), он с энтузиазмом взялся за строительство, имея к тому времени на груди своего кителя пять орденов Ленина. Главное, что мешало Вознюку на первых порах – он не знал,  что вообще надо строить. Ну бараки, ну туалеты, ну в конце концов столовую, а что еще? Вывод напросился сам собой:   
     -Пусть поскорее приезжают из Германии и сами заказывают, что им надо, а мы уж  построим им, хоть дворцы, хоть шахты.

***

      6 августа 1946г. Королев был назначен Главным конструктором баллистических ракет, а по совместительству начальником отдела НИИ-88 «Подлипки» под Москвой (ныне г.Королев). Природное чувство вожака стаи его не подводило никогда, даже в Магаданской ссылке. На воле же он чувствовал себя как рыба в воде, завоевывая авторитет у своих коллег каждый Божий день.
     -Ребята, это не просто восстановление ракетной техники, а исток наших предстоящих больших побед! -с убежденностью доказывал он тем, кто еще сомневался в этом, -возможно лет этак через десяток мы с вами полетим и на другие планеты, а вот сегодня у нас есть возможность заказать у немцев спецпоезд для работ уже на берегах Ахтубы. Не сориентируемся – сожрут нас там местные комары вместе с нашими сапогами. А нам ведь скоро лететь к звездам, не правда  ли?
     Большинство смеялось от шуток Главного, но были и поверившие ему.  Немцы сварганили спецпоезд быстро. Все в нем было сделано на совесть, предусмотрели даже электроплитки и теплые туалеты.
     -Погляди-ка, Александр, какой "бронепоезд" нам немчура склепала, -похвалялся Королев Тверецкому.
     Просидев  полчаса в клозете на унитазе шикарного спецпоезда, Тверецкой решил заказать  и себе такой же. К его удивлению министерство дало добро. Уже через два месяца, к концу 46-го военные ракетчики заполучили такой же "клозет", как и у промышленников. Оба поезда были сделаны немцами в счет репарации.
     -Теперь можно ехать хоть на Ахтубу, хоть к теще на блины, -радостно мечтал Тверецкой, только что закончивший формирование в Тюрингии  первого в Советской Армии ракетного соединения – бригады особого назначения Резерва Верховного Главного Командования (БОН РВГК).
     В канун Нового 1947 года Сталину ушла очередная докладная за подписью  Маленкова в соавторстве с Булганиным, Устиновым, Хруничевым, Яковлевым, Павленко и Кирпичниковым: «Докладываем Вам, что в Германии закончены работы, проводимые нашими специалистами по изучению и освоению достижений немецкой реактивной технике, восстановлению технической документации и изготовлению образцов реактивного вооружения, в том числе ракет дальнего действия ФАУ-2.
     Нашими инженерами и техниками с участием немецких специалистов в Германии собраны с доделкой части недостающих деталей и узлов образцы ФАУ-2 в количестве 40 шт., в том числе боевых – 30, учебных – 10. Из указанного количества ракет – 17 шт. не укомплектованы графитовыми рулями из за невозможности изготовления этих рулей в Германии.
     Кроме указанного количества ракет ФАУ-2 в Германии изготовлен задел деталей и узлов еще для 10 ракет ФАУ-2, которые намечено собрать в СССР.
    Силами наших инженеров в Германии с помощью немецких специалистов  изготовлены также два специальных поезда-лаборатории, предназначенных для всесторонних испытаний ракет в процессе их производства, во время холодных и горячих стендовых испытаний и перед стартом, а также для обеспечения управлением старта ракет. Каждый поезд-лаборатория, состоящий из 68 вагонов, оснащен сложными и ответственными приборами, аппаратурой. Все изготовленные в Германии образцы реактивной техники и вооружения отправлены в Советский Союз. Часть образцов, в том числе и 40 ракет ФАУ-2, уже прибыла…».
   

( далее )
   

Остальные части

 
 

РВКИКУ71.РФ

Любое использование информации и объектов без письменнного предварительного согласия правообладателя не допускается
и преследуется по Закону, согласно статье 300 ГК РФ.